На горизонте заходило Солнце, окрашивая его последними своими золотыми лучами, делая все каким-то мистически-оранжевым, розовым, фиолетовым, и, наконец, синим. Тяжелым и глубоким, как то бывает в Западном пределе; таком уже привычном – горячим, когда испепеляющий диск восстает в своем пике и обжигающе холодным, стоит в свои права вступить пустынной ночи.

На зубах скрипел песок. Он был везде – сухой, шершавый, как кошачий язык, она забивался под броню, под нижнюю одежду и даже под язык. Гвен, стоявшая все это время на верхних этажах крепости, сплюнула куда-то через стену, вниз, но зудеть во рту не перестало.
Ветер растрепал ее серые обесцвеченные пряди и она, сощурившись, натянула на голову темно-синий капюшон, в надежде избавиться от дискомфортных ощущений, которых и без того было в избытке.

Многие думали, что становление Серым Стражем никак не влияет на быт, будто бы милосердие от Создателя при посвящении не привносит в твою жизнь ничего необычного.
Конечно, демоны, это было совсем не так!
Поначалу это совсем не ощущается; то, как меняется твое тело, твое восприятие, твои ощущения… Однако со временем, когда скверна становится неотделимой частью, единым целым – все начинает быть очевидным. Густая, темно-бурая кровь, что густеет быстрее, чем обычная; сердце, что бьется медленнее, с толчками выплевывая эту вязкую жидкость из клапанов; вкус еды и воды становится как будто-то бы чуть более пресным, и острые специи с восточных стран не кажутся уже дикими… И, конечно же, сон… Мистический пласт существования всех созданий Тедаса.
Блуждаешь в нем подобно призракам. Будто бы твоя связь с Тенью становится такой тонкой, что даже существо, далекое от магии готово прорвать эту мембрану – шагнуть внутрь, оказаться где-то… Там.

Гвендолин поежилась. От холода или от собственных мыслей, что унесли ее куда-то далеко; выбросили на берег, как рыбину и теперь ей беспомощно приходилось хватать ртом воздух, пытаясь вздохнуть.

«Бред».

Коснувшись рукой каменной кладки стены, Страж тяжело вздохнула. Солнце отбелило эти камни, а ветер и песок сделал его щербатым, но кровь, что старательно отмывали несколько дней с поверхностей, все еще оставалась на них бледно-розовыми разводами.
Гвендолин поскребла пальцами кладку.

Почему она отказалась тогда выполнять приказ Кларель? Что заставило ее задуматься?
Ее рука дрогнула, когда следовало прирезать товарища.

Ослабла хватка и…

Девушка инстинктивно сделала пару шагов назад, в тени, скрываясь и сливаясь со стеной в башенное помещение, однако бояться было некого. К тому же, длинной и сутулой фигурой, поднимающейся по лестнице, наверх, оказался никто иной, как Шорох.

Его сложно было не приметить. Не узнать.
Хорошо сложенный даже для мага-воина, но сутулый и длинный, он возвышался над своими товарищами-Стражами на голову или две.
– Только подумала о тебе. Читаешь мысли? – В шутку бросила Гвен, перекатывая между пальцами взявшуюся будто из воздуха серебряную монетку.