Убегая всю свою жизнь откуда-либо, Андерс никогда не скучал по тому, что оставлял за спиной. По жизни в Кругу мог скучать только сумасшедший, и пусть он встречал и таких, но понять желания добровольно надеть на себя цепи свободолюбивый целитель просто не мог. Он не скучал про Серым Стражам – ему не было места среди них, он не стремился стать одним из них, как многие другие, он стал им потому что выбор был или Стражи или Круг, а ведь только безумец выберет Круг, ага? Он не скучал по Киркволлу… жизнь там была не легкой и закончилась еще хуже. И свободным он там тоже не был. Кажется, он тут рассуждал о добровольном ярме, так он же и не умнее был тех магов, что грезили о восстановлении Круга, когда сам… Да, в Киркволле были все те, кого он уже никогда не сможет выбросить из своего сердца. И даже не смотря на его предательство, некоторые все еще оставались его друзьями. Но, к счастью, все они не были постоянной частью Города Цепей, не были спаяны с ним неразделимо.
Андерс так же не скучал по Инквизиции, пусть он внезапно получил там больше чем мог представить. А представлял он только смерть. Но ему и в страшном сне не представлялось, что он может скучать по наставничеству. Но обманывать сам себя Андерс не привык, особенно, когда он действительно наедине с собой – ему нравилось учить Алари. И точка!
Выживать в бегах Андерсу было не привыкать – целительство было востребовано всегда и везде. И к бродячим магам, приличной, не злобной, располагающей наружности относились вполне спокойно. За то время что он пользовался гостеприимством Инквизитора Лавеллана, Андерс почти умудрился приобрести почти хрестоматийное благообразие, но вовремя остановился, почувствовав, что мантия начала натягиваться в талии. Но исчезли вечные темные круги под глазами и заостренные от ввалившихся щек скулы, появился даже румянец и блеск в глазах, и не отчаянный, а скорее заинтересованный. Андерс все больше и больше начал походить на себя прежнего, если бы только не было горящего в огне, который он сам и разжег Киркволла.
Но производить первое, да и второе и третье, приятное впечатление, Андерс умел, особенно когда хотел, его сумка с травами и снадобьями прямо заявляла о его ремесле, так что проблем с работой у него не было. Его пару раз пытались ограбить, возможно, даже убить – кто знает этих разбойников, которые все равно неискоренимы, какой бы век не наступал, но нескольких заклятий было достаточно чтобы справиться без последствий для себя. Он даже рассказ о них старосте деревни рядом с которой произошел инцидент, предложив немедленно позвать стражей правопорядка и даже вызывался проводить их до того места, где оставил их, связанных собственными ремнями, но, к счастью, его настолько искренняя помощь не понадобилась – в деревне прекрасно знали, где засела банда. Зато целитель получил собственную комнату в доме старосты, вкусный ужин за его счет и возможность попрактиковаться сначала на его семействе (бесплатно), а потом уже на благодарных жителях деревни. Дня через четыре, ночью, Андерс сбежал в окно.
Как бы ни хотелось осесть в приятном месте, стать местным целителем и жить в свое удовольствие, хотя бы на чуть более продолжительное, чем пару дней, время, тревога гнала мага дальше.
Может быть именно она заставила его насторожиться и повнимательней присмотреться к одному из своих якобы коллег. Что тот не был целителем Андерс понял сразу. Не тот взгляд, слишком цепкий и настороженный для целителя, не тот посох, не те руки, в конце концов. Если бы Справедливость был все еще с ним, тот сразу смог бы определить в том мужчине мага крови. Андерсу пришлось прятаться, поскольку двум целителям смысла нет находится в одной небольшой деревне, и внимательно следить. И оказалось, что не только он один интересуется этим магом. Андерс не сразу просек, что по его следу идут и вовсе не агенты Инквизиции. И что, крадясь и скрываясь в тени деревьев, незаметно для малефикара, но как на ладони для преследователя, бывший, как ему хотелось верить, Серый Страж Андерс повстречает старую знакомую. Но пока он все еще был уверен, что разобравшись с тем, что творит малефикар, он благополучно скроется.