Когда-то давно, под треск задорного костра, освещающего стоянку эльфов в глухую ночь, мага впервые посетила мысль. Страшная в своей назойливости и яркости. Та мысль, что рыжий отгонял все годы служения клану и его обучения у наставника, но она всплывала вновь и вновь. Он считал себя чужаком, среди своих. Аридэль не ощущал тепла ко многим своим сокланевцем, единственной связывающей ниточкой с ними было его чувство долга. Лишь сестра да брат, коих он безмерно любил, были исключением. Однако обязанностью Хранителя было защищать всех любой ценой, потому что долийцы были большой крепкой семьей. Вот только эта семья была сломлена потерями так сильно, что слилась в один большой ком привязанностей и перестала видеть границы чужих жизней. Одной из таких стала жизнь Первого, который не мог позволить себе даже самую малую ошибку, под жестким взглядом старших.
Такие же глаза были и у Марселия, ожидающие от него верных решений и полного подчинения, только они были холоднее, чем речка зимой. В них не было видно той привязанности, что была у его сородичей. И если первое заставляло раба жаться в угол, подальше от мужчины, то второе на удивление радовало. Ему не нужна была та больная привязанность, которую мог дать ему магистр, лишь его благосклонность, чтоб он смог пожить подольше. Желательно настолько, чтобы хватило времени найти свою семью.
Расправив свои черные, как сама ночь крылья, он парил над городом, цепляясь взглядом за будто бесчисленные дома. Те удивляли его своим уродством, лишенные практичного изящества свойственного долийцам, ведь они занимали столько места. Их могли бы покрыть своей изумрудной красотой леса, в которых эльфу было бы намного приятней провести время, нежели в каменной клетке. Может ли быть, что однажды шемлены исчезнут, испарятся или же пропитают своей кровью землю, взращивая первые ростки зелени. Кунари или же люди из других стран, смотрящие на Тевинтер с презрением, а может сама империя, разорвет свою плоть междоусобными войнами. Её судьба предрешена, ведь слишком много бед она принесла и сколько еще принесет.
Перевертыш с грустью окинул ночное небо. Быть может именно тоска, нахлынувшая на него при мысли о доме, послужила причиной столь темных рассуждений. Уж слишком скучал долиец по свободному от людского присутствия лесу и его обитателям. Не тем что шумели у него над ухом, наставляя на истинный путь, а тем что лепетали на своем, зверином.
Вскоре зоркий глаз мага зацепило место его назначения, огражденное от домов поменьше, в котором виднелся огромный сад и мельтешащие там фигуры. Как и рассказала ему перепуганная рабыня на рынке, которая желала угодить своему хозяину, спешила сделать покупки к вечеру. Стоило лишь посочувствовать плоскоухой, она тут же чуть ли не разревелась у него на груди, млея о том, как страшили её такие вечера. Проводимая в поместье встреча, вмещал в себя не так много гостей, похоже лишь избранные имели честь войти. Богато украшенные столы, уже не так сильно ломились от закусок, говоря о возможно скором окончание вечера. Перевертышу нужно было поторопиться, пока люди удовлетворяют свои потребности в больном веселье и пьянстве. В такие моменты, шемы редко обращали внимания на детали, пропуская мимо почти сливающийся с темнотой птицу.
Зачинщик вечера не был венатори, но вел когда-то с организацией дела. Именно с ним хозяин долийца очень крупно поссорился, буквально прошлым вечером. Желая заполучить преимущество перед его ныне соперником, Валериус приказал эльфу выкрасть несколько важных документов. С помощью них магистр надеялся шантажировать наглеца, и заставить подчинится его желаниям. За невыполнения сей задачи, ученика магистра ждало наказание, о котором было страшно даже думать.
Зацепившись своими четырехпалыми лапками за ветку, ворон с интересом наклонил свою пернатую голову, наблюдая за парочкой рабов, в беседке. Та была украшена тяжелыми занавесами, но в просвете между пологом, виднелись владельцы острых ушей. Рабы остервенело вытирали пол, смотря своими явно испуганными глазами вниз, отводя свой взор куда угодно, лишь бы не в сторону гогочущих магов. Аккуратно слетев со одного дерева на другое, чтоб улучшить угол обзора, скрытый в птице маг заметил знакомую руку. Видимо эльфийка сумела предугадать свою судьбу. Подобный исход сыграет на руку рыжему, после такого представления, остальные невольники в доме будут прятаться по своим щелям, не желая попасться на глаза.
Отвернувшись от уже нетрезвых гостей, долиец захлопал крыльями и направился к самому зданию. Изнутри не было видно не малейшего пятнышка света, а значит его догадки о нежелание привлекать к себе внимание могли быть правдой. Открытое окно заставило эльфа довольно улыбнутся про себя, немногие магистр додумывались зачаровывать вторые этажи своих обителей, считая, что им достаточно их первой линии защиты. Перелетавший парой минут ранее, через ту самую защиту, в лице ворот и увенчанные кольями ограждения, ворон приземлился на подоконник.
Комната не представляла собой ничего интересного, лишь пыльные, возможно уже давно не используемые полки и сундучки. Помещение, возможно, было небольшим складом, в нем виднелся лишь один светильник, который не был зажжен. Проникнув полностью в комнату, эльф принял свою оригинальную форму, сверкнув глазами в темноте. Он мысленно поблагодарил богов за возможность видеть в темноте лучше, чем шемлены и шагнул к двери. Та быстра поддалась и тихонько скрипнула, оповещая лишь пустой коридор о вторжение.
Ученику магистра понадобится время, чтоб найти кабинет, хранящий в себе документы. Благо хозяин не оставил рыжего судорожно бегать по зданию в попытках отыскать нужную комнату. Вспоминая указания Валериуса, эльф быстрым шагом промчался по запутанным коридорам, желая поскорее достигнуть своей цели.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/65/51/43/76173.png[/icon]