С момента разговора с Инквизитором, в ходе которого Каллен ясно дал понять как относится к возможному освобождению Андерса, прошло всего несколько дней, а письмо от Лелианы, дающее добро на его освобождение уже прибыло. Похоже, Виктория I тоже желала побыстрее решить этот вопрос. Тем печальнее оказалось ее решение - как и ожидал Каллен, она поддержала решение Инквизитора. По крайней мере, на бумаге: о ее собственном отношении к подобному можно было лишь гадать, а зная как о крутом нраве бывшего тайного канцлера Инквизиции, привыкшего рубить с плеча, так и о ее способности извлекать выгоду из любой ситуации и из любых людей, гадать можно было очень долго. Единственное, в чем командор был практически уверен, что она не примет в качестве варианта смерть Андерса - его знания были для этого слишком ценны. Однако теперь Каллена занимал вопрос как именно Лелиана планирует использовать эти знания. Во всеуслышание объявлять об освобождении подобного преступника, без каких-либо санкций, накладываемых на его свободу - волновать море, которое после недавней войны (или правильнее было бы сказать "войн"?) еще не успело утихнуть. А учитывая церковные реформы, которые принесла с собой Лелиана, на то, что оно утихнет в ближайшие годы можно было даже не рассчитывать, особенно пока мадам де Фер выступает против политики Виктории I.
Вышагивая по темным коридорам, куда не проникал солнечный свет, слыша за спиной шаги двух сопровождающих его солдат, Каллен пребывал в смешанных чувствах. С одной стороны у него хватало забот, чтобы заставить себя отринуть ненужные думы о том, что было предрешено, с другой - он никак не мог смириться с тем, что человека, подобного Андерсу, содержали в условиях, о которых любой обитатель военного карцера мог бы только мечтать, а теперь и вовсе освобождают. Еще больше его волновал вопрос его дальнейшей судьбы. В письме Лелианы не было информации о том, что ждет преступника, лишь указания освободить его от заточения и дать работу в стенах Скайхолда, до тех пор пока этот вопрос не будет решен. Признаться, Каллен бы предпочел, чтобы Андерс сидел в темнице ровно до этого момента, а не разгуливал где-то рядом, бередя людей одним своим видом, либо вовсе был немедленно переведен из Скайхолда в место более подходящее. Каллен лично выделил бы лучших из числа храмовников, дабы они убедились в том, что проклятый маг достиг места назначения. А что будет теперь? Андерса освободят и... как долго удастся избегать открытых конфликтов? Даже если среди магов Скайхолда есть те, кто тайно поддерживал его все это время - найдутся и те, кто смотрел на его деяния совсем иначе. Каллен лично знал людей, чьи жизни были разрушены из-за того, что Андерс сотворил в Киркволле - и были они как среди магов, так и среди храмовников, обитающих в Скайхолде. Другими словами как скоро в Башне Магов прольется кровь? В конце концов, сталь одинаково хорошо убивает спящих людей, кем бы они ни были...
Наконец, он остановился перед дверью в библиотеку. Сердце забилось быстрее.
Подумать только, сейчас он собственноручно снимет кандалы с того человека, который подорвал кирквольскую церковь. Наверное, хорошо, что Кассандры сейчас нет поблизости - хоть Каллен и уважал Искательницу, он искренне сомневался, что ей хватит сил сдержаться от... чего бы то ни было. О том, как проходила ее беседа с Инквизитором, когда новость об освобождении Андерса дошла и до ее ушей, даже думать не хотелось. Наверное, она уже успела пожалеть, что не прирезала мага там же, где нашла.
- Открывайте, - наконец, твердо произнес Каллен, обращаясь к солдатам, сторожащим двери, что прежде молчаливо ожидали команды.
Лязгнул замок, скрипнули петли, дверь плавно отворилась. Каллен внутренне сжался, увидев за просторным столом, заваленным книгами, фигуру мага. Свечи, дающие достаточный свет для чтения, делали бледное лицо болезненно-желтым, а волосы - рыжими. Командор свел брови и сделал шаг за порог, пальцы инстинктивно сжали рукоять меча, на котором покоилась рука.
- Маг Андерс. Решением Церкви и лично Виктории I, вы объявляетесь освобожденным от тюремного заточения. Ваши преступления не прощены. Отныне ваша жизнь принадлежит Инквизиции и лично Виктории I. С этого дня вы присоединитесь к магам Башни Скайхолда и будете выполнять работу в соответствии с вашими способностями, вплоть до дальнейших распоряжений Церкви.
Каллен замолчал, смерив мага тяжелым взглядом. Он поборол желание отдать распоряжение о снятии кандалов, вместо этого лично сделав несколько шагов вперед - нет, он не позволит никому из своих людей жить с мыслью, что они привели подобное решение к исполнению, пусть лучше с подобными мыслями живет он. Не впервой.
- Любое неподчинение или попытка избежать данной ответственности будут расценены как сопротивление приговору... и караться в соответствии с этим.
Тяжело бряцнул в тугом замке ключ, щелкнул массивный замок. Кандалы быстро исчезли где-то за спиной Каллена, когда его спутники приняли их из его рук. Освободив стражу, командор бросил на Андерса взгляд сверху вниз и прогудел:
- Следуйте за мной.
Создатель, помоги. Помоги сдержаться и не сломать этому магу нос.

Отредактировано Каллен Резерфорд (29-03-2020 10:13:55)

О том, что прошедшие годы и события никак не изменили веры мага в то, что он все сделал верно, было видно сразу. Спокойный, почти расслабленный, он сидел в своей мнимой темнице более чем уверенный в том, что его освободят. Даже когда Каллен зачитывал приговор ему не хватило даже приличия держать свой рот на замке, не говоря уже о том, что слова, которые из него вырывались, были максимально неуместны. Андерс до сих пор считал себя жертвой. Как те маги крови, которые ходили по локоть в чужой крови и считали себя жертвами, людьми, которых не поняли. Этот маг был ничуть не лучше.
Каллен нашел в себе силы сдержаться, дочитать приговор, но стоило им выйти в коридор, а Андерсу открыть рот вновь - терпению его пришел конец. Резко развернувшись прямо на ходу, Каллен схватил того за грудки и грубо припечатал к стене.
- Для тебя я командор Каллен и ты, маг, будешь выполнять ту работу, на которую тебя назначат. Если понадобится, ты до конца жизни не вылезешь из конюшен, где будешь использовать свой прекрасный дар для лечения конских копыт, - он грубо отпустил мага и отошел на шаг. Глаза его смотрели не яростно, но крайне зло и холодно, несмотря на то, что в янтарных глазах было видно отблески пламени от висящих на стенах факелов. - Не думай, что ты здесь на отдыхе. Может на твоих руках больше нет зачарованных цепей, но люди там, - он указал в конец коридора, - все еще помнят, что ты сотворил, и многие из них будут рады увидеть тебя мертвецом. Так что советую следить за словами и почаще оглядываться.
Не сказав более ничего, он двинулся дальше по коридору, однако через несколько шагов, сощурившись, заметил:
- Да, Серые Стражи... думаю, они будут рады узнать, где находится их главный дезертир.
Честно говоря, Каллен не был уверен, что они уже не оповещены. Возможно Инквизитор решил обождать с этим, дабы дать Лелиане время на то, чтобы решить судьбу мага, но рано или поздно Серые Стражи должны будут узнать о том, где же находится их маг. Командор не сильно разбирался во внутренней политике Серых, Блэкволл всегда отмалчивался (а потом стало ясно почему), однако он, как и все прочие, знал, что Серые Стражи всегда сохраняли нейтралитет и высоко оценивали свои личные границы. Как и право призыва. Кто становится Серым Стражем - остается им до конца, как и ставший частью ордена - не покидает его. Андерс избежал ответственности, став им... возможно теперь имеет смысл вернуть его в их ряды. В конце концов, только там от него действительно будет настоящий прок, раз уж было решено, что он должен послужить на благо, а не стать мертвецом и мучеником в глазах тех, кто одобрил его деяния. А если его однажды сожрут порождения тьмы... невелика потеря.

Отредактировано Каллен Резерфорд (01-04-2020 13:02:54)

Атмосфера в коридоре изменилась мгновенно. Стоило Каллену сделать еще пару шагов вперед, как воздух будто стал холоднее, запахло озоном, а волоски на шее встали дыбом, поднимая следом волосы на затылке. Каллен резко развернулся, хватаясь за рукоять меча и почувствовал, как сердце предательски екнуло, сжалось и едва не упало единой глыбой льда - так его впечатлило то, что предстало его взору. То, что голос мага изменился он даже не сразу заметил, скорее отметил это где-то в подсознании, погодя - все его внимание приковали к себе ярко-синие глаза и вены, сродни тем, что красной паутиной расползались по лицам тех храмовников, что решили последовать за Самсоном.
- Создатель... - только и успел прошептать Каллен.
Андерс был Одержимым! Ну конечно, стоило ли сомневаться в этом хоть сколько-нибудь! Столько спонтанности и хаоса, столько безумия... можно ли было думать, что на за все произошедшее может отвечать лишь один человек, не задумывающийся о последствиях, не подталкиваемый какой-либо иной силой? Вот он, ответ!..
Каллен отреагировал мгновенно. Отбросив сомнения и страхи. Слишком высокой была цена за колебание.
Воздух завибрировал, а затем дрогнул. Сердце больно ударило в грудь, когда волна энергии ударила в стены и одержимого мага - магия, сорвись она с пальцев Одержимого, должна была бы растаять в этот миг, защитив храмовника, однако нечему было таять. Андерс не напал, он словно впал в странный ступор, и Каллену было некогда задумываться о причинах такого поведения и было ли то влияние его магии или же чего-то еще. На задворках разума мелькнула мысль, что мага нельзя убивать. Конечно, вряд ли Инквизитор настолько ему не доверяет, что решит, будто Каллен убил Андерса из-за личной неприязни, воспользовавшись ситуацией и оклеветав, но он хотел, чтобы Алларос лично убедился в том, что принятое им прежде решение было ошибочным. Нельзя доверять этому магу. И на этот раз он не отделается щадящим приговором...
Та секунда, за которую в голове промелькнули эти мысли, ушла у Каллена на то, чтобы разжечь свет Святой Кары - лучшего оружия против магов и Одержимых, которым обладали храмовники. Яркий свет оторвался от груди командора и разошелся по коридору волной синего пламени. Мгновенно погасли ближайшие факелы, из-за чего упавшего на спину мага было видно по большей части благодаря угасающему в его глазах синему свечению.
- Кто-нибудь! Мне нужна помощь! - во весь голос закричал Каллен в сторону выхода, а затем сделал шаг в сторону мага. Тот лежал неподвижно, не зная о том, что в любой момент направленный на него меч мог пронзить его проклятое сердце.
Командор не стал рисковать. Он дал потоку энергии, подавляющей чужеродную магию, литься из него нескончаемым потоком - так он подавил бы любую магию, вздумай очнувшийся маг применить ее. Нельзя было рисковать. Хватит с него Киркволла. И Твердыни Каленхад...
На лестнице послышался тяжелый топот, а затем в свете отдаленных факелов появился один из стражей.
- Командор, что случилось?!
- Кандалы и цепи, немедленно! Этот маг - Одержимый! И пошлите за Инквизитором! - из полумрака отозвался командор, не отводя взгляда от лежавшего без сознания Андерса.
- Есть, сэр!
- Дыхание Создателя... - прошептал Каллен.
Чувствуя, как сила медленно вытекает из него с каждым новым толчком праведного света, чувствуя, как меч с каждым таким толчком становится все тяжелее, командор, став для мага ходячей темницей, никак не мог выбросить из головы слова, брошенные Андерсом до того, как его спина коснулась холодных камней. В груди предательски шевелилось нечто, что когда-то сподвигло его вступить в Орден Храмовников. Жалость. Сострадание. Желание защищать тех, кто из-за своего дара сам для себя опасен. Что если все, сотворенное этим магом было не более чем волей демона в нем?..
Нет. Нельзя было так думать. Нельзя позволят себе жалеть этого человека. Он стал Одержимым и явно по своей воле - безумцы, чей разум сдается под натиском чужой воли, ведут себя иначе. А даже если он ошибается насчет Андерса... он все еще Одержимый, который принес миру множество бед. Неважно как именно он им стал - это не делает его жертвой, не снимает с него вины. И все же...
Позади послышался топот множества ног. То были его люди, четверо, а среди них - Инквизитор, чье лицо выглядело непривычно взволнованным в свете дрожащего пламени факелов. Или показалось? Каллен, стоящий в полумраке, облегченно вздохнул - и тут же ощутил, насколько же он вымотан. Все это время энергия ключом била из него, создавая сферу, препятствующую какому-либо проявлению магии, и когда свет факелов вновь коснулся его лица, подошедшие могли увидеть на нем испарину.
- Быстрее, наденьте на него кандалы! - скомандовал командор.
Когда руки мага вновь были скреплены магическими браслетами, а на голову накинули черный мешок, застегнув на шее ошейник, цепью связанный с кандалами на ногах, Каллен позволил себе опустить меч. Энергия, что вытягивала из него силы, растаяла в воздухе вместе с голубоватым свечением, вспыхивающим при каждом ударе его сердца.
- Этот маг - Одержимый. Но... я никогда не видел таких Одержимых... - признался командор, медленно убирая меч в ножны, словно утратив все силы на то, чтобы это сделать. Он хотел бы добавить что-то еще, что-то вроде "я так и знал" или "я же говорил", однако не нашел в себе на это сил. Вместо этого Каллен добавил: - При всем уважении, Инквизитор... я не позволю этому человеку обрести свободу. Можете отдать меня под трибунал, если вам так угодно, но я не позволю снять эти кандалы даже если сама Виктория скажет мне это сделать.

Отредактировано Каллен Резерфорд (05-04-2020 17:43:22)

Каллен хмурым взглядом провожал солдат, уносящих тело мага, что до сих пор не пришел в себя.
- Сохраните произошедшее в тайне. Я не хочу чтобы люди начали паниковать из-за слухов, что у нас тут Одержимый, - сказал он им перед этим. Он знал, что в определенных обстоятельствах его солдаты могут сдержать язык за зубами - утаить подобный инцидент не то же самое, что утаить содержание под стражей опасного мага, особенно когда его переводят из темницы в одну из крепостных библиотек. Кстати о книгах...
Взглядом командор поискал в полумраке книгу, которую прежде заметил в руках Андерса. Тот выронил ее в ходе своего... безумства, и теперь она плоским кирпичом валялась недалеко от стены. Подобрав ее и вцепившись в кожаный переплет пальцами так, будто книга помогала ему стоять на ногах, Каллен двинулся следом за Инквизитором. К сожалению, вся ситуация не дала командору времени, чтобы оценить состояние последнего - Алларос не выглядел сильно потрясенным ситуацией, а может просто очень хорошо держал лицо. Жозефина могла бы гордиться.
Отказавшись от предложенный Инквизитором помощи, Каллен заметил:
- Если Стражи готовы вернуть этого мага в свои ряды даже не смотря на то, что он Одержимый - это их дело. Я буду просто рад, если он уберется отсюда, - сердце начинало понемногу успокаиваться, а дыхание - выравниваться. В командоре начинал пробуждаться гнев. - Что если бы он потерял контроль не здесь, а где-нибудь в Башне? Сколько тел моим людям пришлось бы хоронить к вечеру? - он ужаснулся своим собственным словам, так ярко перед ним предстала картина возможной бойни.
Выйдя следом за Инквизитором на свежий воздух, он с облегчением вздохнул. Там, внизу, столкнувшись с Одержимым, он бы ничуть не удивился, если бы мир за стенами пошатнулся так же, как и его вера в то, что прежние времена позади. Случай десятиминутной давности всковырнул старые раны и теперь из них хлынула кровь.
Закрыв глаза, Каллен сделал глубокий вдох. Холодный горный воздух приятно освежал, а шум двора напоминал, что столпы, на которых держался его нынешний мир - не пошатнулись.
Просто неудачный день. Просто очередной Одержимый. Совсем скоро с ним будет покончено. Отдадут ли его Стражам или его постигнет иная судьба - неважно. Уже неважно. Главное, что он был прав. Что его подозрения были не беспочвенны, что нутро его способно еще чувствовать источник проблем, и то не была лишь личная неприязнь, которую он не смог подавить.

"Ты не плохой человек, Каллен".

Он открыл глаза, запоздало осознав, что Инквизитор что-то сказал. Потребовалось некоторое усилие, чтобы вспомнить, что именно. Командор внимательно посмотрел на эльфа. Действительно, слишком спокоен.
- Ты знал, да? - ровным голосом спросил он. - Знал, что он Одержимый, не так ли?
Из груди вырвался смешок, когда губы сложились в улыбку, а сам командор покачал головой. Книга, прежде сжатая в руке, легла на шершавый край стены.

Интересно, когда Каллен узнал бы об особенностях Андерса, если бы сегодня не случилось то, что случилось? И узнал бы он вообще об этой детали? И если узнал, то от кого? Молчания Варрика, не желающего сдавать какого-никакого приятеля, как и некогда в случае с Хоуком, чьего местоположения он не выдавал до последнего, Каллен еще мог понять. Понять, принять и не испытывать из-за него негативных эмоций, по крайней мере таких, которые задели бы его, а потом и портили аппетит за ужином. Но вот в случае с Инквизитором... с тех пор как они свергли Корифея он будто бы отдалился. Да, их команда несколько поредела, но не настолько, чтобы считать общее дело чем-то прошедшим и завершенным. По крайней мере, так всегда виделось Каллену. Для него еще ничего не закончилось. Ни Инквизиция, ни необходимость поддерживать порядок, ни дружба, которую он обрел в ходе последних волнений. Прежде ему казалось, что чем дальше, тем сложнее ему будет привыкать к новым людям, сближаться с ними, но жизнь в очередной раз удивила его, доказав обратное. Он прикипел к тем, с кем сражался за дело, которое считал правым, доверял этим людям, гномам и эльфам... но, похоже, чувства его далеко не всегда были взаимными. Что же изменилось? Или он просто выдумывает, пытается разглядеть что-то плохое там, где этого нет исключительно по привычке, потому что зачастую это плохое рано или поздно давало о себе знать? Каллен не знал наверняка и не слишком хотел мучить себя догадками. Вместо этого он остановился на фактах: Алларос не всегда делился с ним тем, что знает, как и не всегда нуждался в его совете. Каковы были причины всего этого? Одному Создателю ведомо. После ситуации с переводом Андерса в... иные места обитания, он решил, что не будет ломать над этим голову. А будет принимать как что-то такое, с чем необходимо мириться. Видит Создатель, ему и не с таким приходилось мириться на рабочем месте. Сейчас, по крайней мере, не приходилось биться лбом об стену, пытаясь доказать Инквизитору, что все связанное с Андерсом - не для этих стен.
- Ничего такого, что оправдало бы его реакцию, - глядя на тренирующихся солдат, ровным голосом заметил Каллен. - В Башне магов он мог бы услышать и менее приятные слова, если бы недовольные им вообще стали бы утруждать себя ими. Среди наших магов далеко не все рады тому, что он сделал, - добавил он, хотя прекрасно знал, что его слова более чем очевидны, - и многие были бы готовы рискнуть всем, лишь бы отомстить за содеянное им. А месть... месть может испачкать руки кровью и без всякой магии.
Перед глазами снова выросли стены Города Цепей, пустынная площадь перед Казематами и одинокая кроваво-красная статуя, стоящая на коленях, чей рот навсегда застыл в беззвучном крике...
Каллен сморгнул неприятное видение. Звуки двора и тихое завывание ветра где-то над головой, на мгновение оглушили его, но затем даровали необходимое спокойствие. Испарина на спине уже впиталась в рубашку, сердце выровняло ритм, а руки, лежащие по обе стороны от книги, больше не дрожали.
- Я надеюсь, что мы все не совершаем ошибку. Я слишком часто видел, как из-за одного человека страдают сотни и даже тысячи невинных людей. Не хочу видеть как это повторяется вновь, - негромко проговорил Каллен, не глядя на Инквизитора. Говорил он, конечно, о решении касательно Андерса, намеренно делая его общим.
Пусть оно и было принято без его участия, бездействие - тоже действие. Он действительно мог бы рискнуть всем, свершить нечто страшное, а затем, возможно, пойти под трибунал. Но он слишком часто видел как поспешные действия людей, охваченных праведным гневом, ведут к катастрофам. Он боялся стать таким человеком, но также боялся и быть человеком из-за бездействия которого может произойти еще больше бед.