Сорис Тенн

Раса: городской эльф. Пол: мужской. Класс и специализация: воин, потрошитель.

Возраст и дата рождения: 8 Драккониса, 9:11 Века Дракона. Статус: авантюрист, представитель и начальник охраны банна денеримского эльфинажа (в таком порядке по приоритетности деятельности).

Способности

Сорис не профессионал, а глубокий любитель, если дело касается битв. Любой солдат увидит в нем это. Но было бы глупо считать, что этот эльф не представляет угрозу – она в нем есть, еще какая. Мало того, что нестандартные ударные приемы могут вывести противника из состояния морального равновесия или просто быть ть неожиданными, так еще его невероятная живучесть, и сила, что проявляется все сильнее по мере того, как он приближается к смерти. Предпочитает сражаться с оружием в каждой руке, однако универсален, может использовать щит при необходимости.
Сорис многое перенял от крови дракона, но прежде всего – навыки магии крови. Конечно, можно сказать, что «раз не может колдовать – не может быть магом крови», но принципы действия сил потрошителя такие же, как и у малефикаров. Он манипулирует самой жизнью, вытягивая её из противников и забирая себе. Это, вкупе с его выносливостью, делает Сориса, если так можно выразиться, почти неубиваемым. Помимо этого, Сорис способен внушать сверхъестественный страх и боль в души врагов, а его кровавое безумие способно сильно сократить разницу в физических возможностях с такими существами, как, скажем, огр. Из-за того, что Сорис выпил много крови высшего дракона, его организм стал более устойчивым к болезням и отравам, а также несколько повысив устойчивость к магии. У этого эффекта есть и обратная сторона: исцеляющие чары на нем мало эффективны, и только кровь и жизнь другого живого существа поспособствуют его исцелению.
Как ни странно грамотен, и пишет, и читает. Умеет считать. Плаванию и верховой езде тоже обучен. Сорис крайне самостоятелен и способен обеспечить себе быт где-бы то ни было, от готовки до приведение в порядок потрепанных вещей и предметов быта. Неплохо поет, танцует, играет на свирели. Глубоко осведомлен в культуре городских эльфов (по крайней мере тех, что обитают в Денериме). Несмотря на боязнь собак, кое-что знает об уходе за мабари.

Внешность

Рыжая шевелюра, демонический огонек в глазах – от того юноши, которым он был на своей первой и единственной свадьбе, осталось немного. На его место пришел мужчина, с уверенной походкой и горделивым взглядом. Волосы он отпускать стал сразу же после того, как впервые покинул Денерим, и сейчас они длиной доходят до нижней части поясницы, при условии, что он случайно или намеренно их подкорачивает. На лице ран мало, однако на торсе проблематично найти живое место. Новые рубцы от ран покрываются необычным и грубым роговым покровом, который можно принять отдаленно за драконью чешую, пускай она и в каплю не столь прочная, как у настоящих драконов. Обладатель роскошного мужского голоса. Не имеет на теле никаких татуировок или отличительных родимых пятен. Обладает характерными трудовыми мозолями на руках, ясно показывая что он явно не из знати (хотя и по ушам можно было бы догадаться).

Цвет и длина волос: рыжие, длинные. Цвет глаз: серый, иногда становятся красными.

Рост: 165 см. Телосложение: жилистый

Общая информация

Сорис родился и все свое детство провел в Денериме. Когда-то давно его семья была уважаема и служила в королевском дворце, однако с начала орлесианской оккупации они многое потеряли. Отец Сориса тайно заложил свой дом, чтобы заплатить выкуп за старшую дочь семьи Табрис. Сорис – второй ребенок своих родителей и единственный сын. Несмотря на бедность и жизнь в сарае, Сорис на самом деле не знал печали. Даже факт того, что у его отца и его дяди, Цириона Табриса, была вражда, не помешал ему подружился и быть не разлей вода со своей двоюродной сестрой. Впоследствии он подружился и с еще одной двоюродной сестрой, Шианни, которая была дочерью младшей сестры Цириона и переехала в Денерим из деревни.
Легким мотивом всей жизни Сориса является зависимость, в той или иной мере. Его отец был не дурак пригубить вина, да и свою жену к этому делу пристрастил. Он не отличался буйным нравом в нетрезвом состоянии, но вел себя смешно. Не единожды засыпал прямо на улице, в собственных испражнениях, а порой -  и голышом. Потому Сорис очень рано взялся за хозяйство. Хоть они и жил в сарае, но и в нем нужно было поддерживать порядок, и с родителями-алкоголями почти вся забота о жилье, а также о младших сестрах, легла на спину молодого эльфа. Когда его сестра вышла замуж и отправилась в эльфинажа Амарантайна, выкуп, что был получен с этого брака, был потрачен родителями на выпивку.
В возрасте двенадцати лет Сорис осиротел. Это было зимой, и нетрезвые родители, скорее всего, попытались согреться. В результате они, а также две младшие его сестры, сгорели. По роковому стечению обстоятельств, его старшая сестра, живущая в Амарантайне, была изнасилована и убита неделю спустя после тех печальных событий, по официальной версии – представителями местных криминальных структур. Потому Сорис остался единственным на весь Тедас представителем семейства Тенн. Посилившись у хагрена Валендриана, эльф продолжил жить, как и раньше, скрывая скорбь ото всех, кроме своей сестры – самого дорогого ему человека.
О Сорисе в эльфинаже говорили по-разному, хватало как друзей, так и недоброжелателей, однако никто и никогда не называл его нахлебником. Он поднимался ни свет, ни заря, работал не покладая рук, считал каждую медную монетку, тратя на жизнь столько, сколько нужно, и сохраняя про запас. Его родители хоть и считались эльфами низшего сорта даже по меркам эльфинажа, но Сорис своим трудолюбием оставлял о себе только положительное впечатление, а его имя, пускай и не имело идеальную репутацию, не было запятнано взаимодействием с криминалом или противодействим властям. Наверное, за эти черты его характера Цирион и мог терпеть Сориса в своей семье, при всей нелюбви и призрении к его отцу.
Время неумолимо шло, и Сорис вырос красивым молодым эльфом девятнадцати лет, а его драгоценная сестра справила свое шестнадцатилетие. Их свадьба, по иронии, была устроена в один день, с эльфами из Хайевера. Цирион нашел своей дочери жениха из хорошей и зажиточной семьи, тогда как Сорису хагрен подобрал девушку, которую отдали без выкупа. Оно и понятно, ведь рыжему едва хватило денег на то, чтобы купить себе приличный костюм. Это событие вносило в его душу смуту и негодование. Его не смущало, что ему приходилось жениться на старой деве, которую буквально сбагрили ему. Сориса волновала свадьба его сестры. Он не мог себе представить, что она станет женой кого-то, кого увидит впервые, и это чувство буквально раздирало Сориса на части. Неларос, этот эльф, был дружелюбен и хорош собой. Сорис, пускай и пытался относиться к новоприбывшему хорошо, никак не мог прекратить безуспешно выискивать недостатки в этом «выпендрежнике».
День свадьбы был поворотным моментом. Шианни имела неосторожность разбить бутылку о голову банна Вогана, сына эрла Денерима, и в итоге невесты и несколько девушек, включая Шианни, были забраны в замок для надругательств наглых дворянских отпрысков. Пускай Сорис до последнего старался избегать конфликтов, но именно он поддержал Нелароса, несостоявшегося мужа своей сестры, и они вместе проникли в замок. Они отобрали оружие у стражников, некоторых убил по дороге, кого-то просто вывели из строя.  Сорис был рад, что смог найти свою сестру и остальных девушек, и, зная о неординарных боевых навыках кузины, отдал ей пару клинков, что раздобыл по дороге. Но все же, они не были солдатами или профессиональными диверсантами. Всего лишь кучка разъяренных эльфов, своими руками творящих справедливость. Сорис убедился в том, что их затея была неудачной, лишь тогда, когда стражники на их глазах убили Нелароса. Он убедил её бежать, не позволив страже преследовать кузину. Сориса жестоко избили и заставили смотреть, как Воган и его друзья, а потом и стражники по очереди насилуют Шиани и остальных девушек.
Сориса бросили в темницу, чтобы в последствии казнить, однако Пятый Мор и смута не дали этому случится. До тех пор, пока его не освободили, эльф только и занимался тем, что молотил стены, надеясь умереть не на виселице, а от меча стражника, когда он начнет сопротивляться. По стечению обстоятельств, Сориса из клетки вытащила Героиня Ферелдена с её спутниками, после чего Сорис сразу же отправился искать свою двоюродную сестру. Но так ничего о ней и не узнал до самой обороны Денерима, в которой принимал непосредственное участие. Там же он встретил Табрис, которая пришла в месте с долийцами и которая помогала защитить эльфинаж, а в последствии – и весь Денерим, который и для неё, и для Сориса, был родным домом.
Окончание Пятого Мора ознаменовалось неожиданным триумфом эльфийского народа: Табрис за свои деяния во время Мора и за непосредственное участие в его завершении получила от короля Алистера титул банна денеримского эльфинажа, став, таким образом, дворянином. Некоторые эльфы её гордо называли «первый эльфийский банн». И пускай Героиня Ферелдена тоже была представительницей их народа и тоже была удостоена дворянского титула, хватало различных “но” для того, чтобы превозносить назначение банна Табрис больше. Сорис был рядом со своей кузиной, помогая восстанавливать эльфинаж, однако, в конце концов, решил, что еще слишком мало сделал в этой жизни, чтобы вырасти. Повидавшись с Шианни и Табрис напоследок, он отправился в вольное плавание, впервые за свою жизнь покидая Денерим и его окрестности.
После непродолжительных скитаний, Сорис прибился к отряду наемников под предводительством авантюриста Беренгара Кловера. Это был закаленный в множестве боях вояка, который немалую часть своей жизни посвятил охоте на драконов. Он даже водил дружбу с легендарным Фердинандом Пентагастом, братом нынешнего правителя Неварры. Начиная изначально как служка, Сорис смог еще и боевого опыта поднабраться. Кульминационным событием его исканий и переломным моментом в жизни стала охота на драконов, одна единственная. Несмотря на ужасные потери, в результате которых в живых остались только Беренгар и Сорис, охота окончилась триумфом. Наемник вознаградил эльфа за успех, а также за свою спасенную жизнь хорошей частью добычи, а так же неоценимыми знаниями и наставлениями в зловещем ремесле, которое известно в узких кругах как «Искусство Потрошителя».
Это событие сильно изменило Сориса. Он возмужал, пережив это приключение, и стал постигать силу, что даровала ему кровь высшего дракона. Как говорил ему Беренгар, «ты уподобляешься своему врагу, потребляя его кровь и плоть». Так и делал Сорис, изготавливая смесь из крови дракона, разбавленной кровью варгеста, с некоторыми ягодами из Арборской глуши. Это был один из самых «сырых» рецептов зелья потрошителя, один из самых опасных, и в то же время – наполняющий невообразимой яростью крови. Этот коктейль не убил Сориса, но сделал сильнее. Он сделал его зависимым от драконьей крови так же, как когда-то его отец был зависим от вина. Но еще одна зависимость ждала Сориса в Денериме – он и поспешил туда в тридцать седьмом году Века Дракона, и был там за пару недель до печальных событий в Киркволле.
Многих регулярное употребление драконьей крови (не говоря уже о том, что зачастую эта кровь не принадлежит высшим представителям драконьей породы) сводит с ума, но Сорис оказался в числе счастливчиков, которым подобное, по крайней мере внешне, не повредило рассудок. У банна эльфов Денерима было много недоброжелателей, и Сорис прилагал все возможные усилия и использовал различные средства для того, чтобы его кузина была в безопасности. Он мог быть рядом с ней в эти нелегкие времена, ведь события одно за другим сменялись, подобно водопаду.
Разрыв Завесы, гражданская война в Орлее, противостояние магов и храмовников… все это разрушало мир, и эльфийская проблема временно ушла на второй план. Пускай Сорис не вступал в новорожденную Инквизицию, тем ни менее он регулярно сотрудничал с организацией, позволяя разрешать различные вопросы внутри Денерима и Ферелдена. После разгрома сил Корифея Сорис исчез на какое-то время, поддерживая связь только с своими кузинами. Однако уже на Священном Совете, куда прибыло немало видных дворян Ферелдена, Сорис сопровождал банна Табрис.
В последние годы актуальным стал вопрос о массовом исчезновении эльфов из эльфинажей и долийских кланов. По приказу Табрис, Сорис расследовал исчезновения в денеримском эльфинаже, выискивая и не находя нужных нитей. Он вместе с банном денеримского эльфинажа стал рассматривать вопрос об объединении усилий с другой эльфийской дворянкой – маркизой Долов. Однако ситуация может измениться в любую минуту.

---

Связь с вами:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Планы на игру: развитие и исследование эльфийского вопроса хотя бы в Ферелдене и Орлее, где есть эльфы-дворяне. Авантюры разного толка.

Так ты еще и дракона убил?

Сорис энергично пережевывал кашу. Пресная и холодная, как самый безрадостный край Тедаса, она тем ни менее питала его. И, честно говоря, была далека от самого отвратительного блюда из тех, что эльф ел. Было шумно, несмотря на вечер и на то, что Западный Предел сам по себе земля безжизненная. Из всего того народа, что присутствовал, интерес представляли трое: собственно, сам Сорис, который на фоне матерых наемников явно выделялся, коренастый мужик с роскошной бородой, более похожий на гнома-переростка – неварранец андерского происхождения Беренгар Кловер, ну и последний, но не по значению, смуглый и худощавый, с длинной бородой с проседью бородой маг-отступник – Кологривом зовущийся. Хасинд, не иначе, пронзительный взгляд которого вызывал мурашки.
Сорис чувствовал себя неуютно в этой компании, несмотря на то, что уже не первый год находится в вольном плавании. Но подобное состояние остроухий денеримец списывал на грядущее действие и непривычку. В Орлей, особенно так далеко на запад, он забирался редко.
- Ну и я её, значит, за сраку цапаю! Ты бы видел глаза этого собачьего сына: он до последнего не верил, что я это сделаю! – громко рассмеялся Беренгар, заканчивая одну из своих баек. Да, этот силач был внушительным, а самое главное – он был довольно известным охотником на драконов нынешнего времени, даже с легендарным Фердинандом Пентагастом охотился вместе. Внебрачный ребенок гнома из Кэл-Шарока и Серого Стража из Вейсхаупата, он вырос в Неварре, для него культура этой страны была родной, пускай ему жизнь дали безжизненные андерские пески. Он знал свое дело и знал, зачем они здесь.
- Так, и мы охотимся?.. – осторожна переспросил Сорис. До этого он так и не получил внятного ответа.
- Глубинную высшую, - торжественно и полушепотом, будто бы посвящал в великую тайну. – Представь себе здоровенную такую, роскошную махину, отлитую из меди! Да-да, у неё верх такой красный, а низ будто бы покрылся налетом, как у старинных статуй из бронзы! По слухам, выглядит невообразимо круто!
- Постой, так ты раньше её не видел? – уточнил эльф.
- Не туда мыслю ловишь, ушастый. Сами по себе драконы – явление редкое. Еще в прошлом веке их вымершими считали. Увидеть хотя бы одну высшую драконицу – дорогого стоит! А глубинные – это такая редкость, что их ещё считают вымершими! Но один знакомый шепнул на ушко, что сейчас они живут в этих краях. Парочка штук точно есть. И сейчас период кладки у них, так что нам не нужно будет особо её выманивать. Бошки этой бестии мне как раз для коллекции не хватало! Слышал, эти твари мерзлявые, поэтому с собой притащил Кологрива, куска мудака. Меня прям распирает от одной мысли, что ученые считают её мифом, я эту тварь к себе на стену приколошмачу!
Звучало все очень складно и красиво, особенно если учесть, что Сорис сам видел весь подробный доступный его пониманию план. Но был один нюанс, который не давал ему покоя: все было слишком красиво. По-хорошему из этого ничего хорошего не выходит.

---

Зрелище ужасающей потасовки завораживало. Все внутри Сориса полыхало благодаря адреналину, а вид пугающего существа с медной шкурой, зелененой по низу, внушал страх. Эта махина на его глазах сожгла пару бойцов, да так, что доспехи на них начали плавиться. Что еще более важно, помехой представлялись четыре дрейка, которые обитали в одном логове с высшей.
Сорис использовал все то, чему научился, во время схватки. Он всячески избегал внимание высшей глубинной, чтобы она не превратила его в прах, но старался сразить её ухажеров. Эльф впервые сражался с драконами и потому не знал, как правильно против них действовать. Даже у дрейков были прочные шкуры, которые сложно было пробить. А шкура высшего дракона, казалось, отталкивает любой удар, неправильно нанесенный.
Удар, еще удар наотмашь - дрейк угрожающе разевает пасть, пока Сорис вонзает ему клинок в небо. Уже третий змей погиб, тогда как четвертый был выведен из строя. Его туша опустилась прямо на эльфа, придавливая его. Не то чтобы он не мог её скинуть, но у Сориса практически не осталось сил. Кологрим пускай и помог против глубинной, но был недостаточно расторопен, и потому оказался перекушен надвое. Только Беренгар умело давал отпор драконице, не позволяя смертельно ранить себя. Казалось, смерть обходит его стороной, ведь не единожды Сорисвидел, как его серьезно ранили то дрейки, то жар огненного дыхания или острые клыки высшего дракона.
Больше всего на свете сейчас Эльфу хотелось спать. Усталость на него навалилась так, что он чуть ли не считал реальность, несомненно страшную, своими грезами. Но нет: в какой-то момент темная фигура нависла над ним, попирая труп самца. Под весом высшей глубинной у Сориса затрещали ребра, однако она довольно быстро переместила свой вес, не раздавив денеримца на смерть. Крики Беренгара говорили о том, что силы покидают его, и вопрос времени, когда он покорится судьбе и позволит сожрать себя с потрохами. Эльф тоже думал о том, когда же ему настанет конец. Осматривая величественную драконью плоть, он словно бы находился в другом времени, тягучим, словно старый мед. Он с самого начала считал шкуру дракона непроницаемой, однако в какой-то момент он увидел небольшой, мало примечательный в иных обстоятельствах шрам. Он сработал подобно катализатору, взбудоражившему мозг Сориса: у драконов не везде мощная, прочная шкура. И под низом тоже. Лихорадочно соображая, он искал глазами то, что могло служить ему ответом, и он нашел: темное кольцо мышц красовалось на зеленой шкуре высшей глубинной. Судорожно выбираясь из под тела дрейка, Сорис взял свой меч, и меч одного из павших товарищей, находившихся рядом.
Беренгар уже был повален на землю, и даже кровавое безумие, в котором он прибывал, не спасало его. Доли секунды отделяли его от того, чтобы превратиться в головешку из-за дыхания, более горячего, чем пламя кузнечного горна, но в место этого дракон неистово зарычал. Мощные удары один за один следовали от Сориса. Он нашел слабое место дракона, в которое не каждый воитель вообще додумался бы бить. Прежде, чем высшая глубинная успела среагировать нужным образом, Сорис вогнал меч особенно глубоко, помещая внутрь драконьего тела и руку. Кровь, что лилась на него, обжигала кожу и попадала в рот. Он чувствовал, что она для него подобна яду, но все равно глотал её случайно. Она жгла его внутренности, но эльф не сдавался. В отчаянной попытке сбежать от угрозы, которую она не могла найти, высший дракон взлетела. Мышцы плотно сжали его руку, он не мог её вынуть. От движений Сорис болтался, словно тряпичная кукла; кости в руке скрипели невообразимым образом. Ему было жарко от драконьего тела и огня, что горел в нем из-за попавшей в рот крови, но он не сдавался. Сознание начало покидать его, но не раньше, чем успело покинуть высшую глубинную: наклонившись вниз, она летела прямиком на выступ, который бы определенно свернул ей шею. Удара, однако, Сорис не почувствовал: сознание успело покинуть его раньше.