«Пригляди за Андерсом. После того, что он пережил, ему явно нельзя оставаться наедине со своими мыслями,» - всплыло в голове Мерриль, пока она переминалась с ноги на ногу на пороге лечебницы. Странные слова, особенно с учетом того, что она за собой приглядывать не очень-то умела. Последнее время она довольно часто забывала даже поесть, слишком увлекаясь процессом восстановления элювиана. Просиживать дни за книгами, расшифровывая старые записи, пытаться время от времени проводить ритуалы, которые должны вдохнуть новую жизнь в эльфийскую реликвию – все это оставляет крайне мало времени для заботы даже о себе, не говоря уже об окружающих.
Но кто смог бы приглядеть за Андерсом? Хоук? Ну, может он мог бы, но Гаррет приглядывает за доброй половиной города. Сейчас особенно за той, которая контактирует тем или иным образом с серыми великанами, поселившимися в доках. Мог ли кто-то еще помочь Андерсу из их компании, позаботиться о его благополучии? Вероятно, нет, потому что никто из них не маг, кроме Хоука и Мерриль. Да, можно многое узнать и не обладая никакой серьезной связью с Тенью, но понять это в полной мере? Нет, это можно было только пережить. Она не была одержимой, пусть и тесно общалась с Отвагой, но примерно представляла, каким кошмаром оборачивается то, что у сердца свил себе гнездо обитатель Тени. Она заглядывала благодаря магии крови по ту сторону Завесы. Андерс в каком-то смысле стоял всегда одной ногой там. И потому было ясно, что некому, кроме нее, заботиться об их друге.
Это не значило, что она намеренно оказалась на пороге лечебницы. Долийке было несложно найти себе дела куда важнее, чем наблюдение за целителем. И оказалась она на пороге лечебнице в большей степени случайно, нежели намеренно. Очередной выход из дома на рынок растянулся на приличное количество времени из-за вечных блужданий по бесчисленным переулкам Нижнего города. И прежде чем Мерриль могла понять, как же так вышло, вместо того, чтобы оказаться в эльфинаже, она пришла ко входу в Клоаку. Ну а дальше уже было поздно поворачивать – раз уж до Клоаки дошла, то и до лечебницы добраться уже имело смысл. Поплутав немного по подземельям и постаравшись не надышаться местными газами, от которых щипало глаза, Мерриль добралась до укрытия Андерса. Она могла только поражаться тому, как он жил в этом месте. Эльфинаж, конечно, далеко не самая лучшая часть города, но там хотя бы что-то можно было проветрить и вдохнуть полной грудью. Здесь же это было в высшей мере опрометчиво. Лишь набравшись решимости, она смогла открыть дверь и переступить порог лечебницы.
К счастью, ничего особо страшного она не увидела с порога. Наблюдать то, как кого-то пытаются вытащить из хватки смерти, бывает довольно жутко. Но сейчас не было пациентов, которые бы заливали кровью пол и могли умереть в любую минуту, что радовало. Иначе она побыла бы в лечебнице не дольше пары мгновений.
- Era seranna-ma, не знаете, где Андерс? – Чуть робея, спросила Мерриль у рядом оказавшейся девушки. Которая повернулась и пошла куда-то без лишних слов. Долийка удивилась, после чего осмотрелась еще пару раз, убедившись, что целителя нет под какой-либо из коек.  Лишь после этого она заглянула в каморку, в которой скрылась девушка, надеясь все-таки найти того, к кому пришла.
- Андерс, привет! Как ты себя чувствуешь? – стараясь улыбнуться, поздоровалась Мерриль. Она попыталась, чтобы в ее голосе не звучало беспокойство слишком уж явным образом. Несмотря на то, что они, казалось бы, имели много общего, количество различий и причин для конфликтов было не меньше. Потому долийке казалось, что лучше всего будет, если она попытается вести себя нейтрально и не давать поводов превратить диалог в дискуссию.
- Не хочешь ли ты выйти ненадолго подышать свежим воздухом? – спросила Мерриль, протягивая Андерсу яблочко из котомки, что она несла с рынка. Она чувствовала себя довольно глупо от того, что пыталась столь неуклюжим образом расшевелить целителя, но ей в голову не приходило ничего умного, как же вытащить его из лечебницы. Оставалось лишь мысленно молиться Создателям, чтобы Андерс не заперся с концами в своем убежище после того случая с молодой магичкой из Круга.

[indent] Андерс выглядел, мягко говоря, неважно. Мерриль бы сказала, что ему самому не помешал бы целитель. Или хотя бы нормальный отдых. Вряд ли можно было отдохнуть здесь, в крошечном закутке, в котором даже с трудом развернуться можно было, а из лазарета слышатся стоны и хрипы больных. С языка едва не срывались слова утешения и сочувствия. Она очень сопереживала Андерсу, хотела как-то это выразить, но помалкивала. Она знала, что Справедливость где-то рядом и его голос для целителя будет куда громче, чем голоса всех окружающих его людей. Превращать простое выражение сопереживания в демагогию совершенно не хотелось. В этом плане идея просто вытащить друга просто на улицу, дать ему возможность пройтись и развеяться казалась куда лучше. Может если он просто походит по Нижнему городу, посмотрит на живущих вокруг людей, которые все также снуют по своим делам, сможет поверить в то, что мир немножко больше, чем маги и храмовники. Мерриль вот всегда теряется в городе, нередко при этом даже забывая, зачем вышла из дома.
[indent] - О, лекарства это здорово. У меня соседка Тариэль собирает растения. Я пару раз видела у нее эмбриумы, попрошу для тебя, - поймав, как ей показалось, интересную тему для разговора, вставила свои пять медяков Мерриль. Она совершенно не замечала то, с каким видом эльфийка смотрела на нее и не обращала на это никакого внимания. На ее взгляд, жители эльфинажа еще хорошо обращались с ней. Ну пару раз стащили у нее кошелек, ну что такого. Зато не угрожали и не осыпали проклятьями, а были очень даже вежливыми.
[indent] - Ты мог бы познакомить меня с ней. Я уверена, она очень хорошая и добрая, раз помогает тебе здесь, - с улыбкой заметила Мерриль, проявив чудеса красноречия и не добавив в число достоинств Элувиэль терпение. Она надеялась, что в лечебнице Андерс просто занимается своим ремеслом и не достает никого разговорами о том, почему храмовники плохие, не пытается всучить свой манифест почитать. Если, конечно, это не мотивирует пациентов поскорей встать на ноги.
[indent] - Нижний город куда шумнее, но зато там видно солнышко. А если и к докам спустимся, то и на море можно посмотреть, - с улыбкой заметила Мерриль, стараясь подбодрить Андерса, радуясь тому, что целитель уже согласился выйти за порог своего убежища. Почему-то она боялась, что надо будет звать Авелин, чтобы выковырять отступника из лечебницы после того, что случилось, - да, идем, - поспешила долийка к выходу, но обернулась на всякий случай. Как оказалось, не зря.
[indent] - Ну, мы же просто идем до рынка и прогуляться. Без приключений, - негромко заметила Мерриль, увидев, что Андерс берет с собой посох. Конечно, может им повезет и они не повстречают храмовников. Целителю еще легко в каком-то смысле, сидит в Клоаке, куда никакой рыцарь не сунется. Но все равно это было явное провоцирование неприятностей. Она лично сама брала с собой посох только если Хоук скажет. Все равно она почти не попадала ни в какие ситуации без Гаррета, когда бы посох действительно понадобился. Но если Андерсу для личного душевного спокойствия очень уж нужен и с ним он чувствует себя в куда большей безопасности – с этим Мерриль была готова смириться, потому пошла дальше на выход, стараясь надеяться на то, что она выбрала маршрут наружу из Клоаки, а не совсем в какие-то дебри местных катакомб. Это было бы как раз приключение, но сейчас она здесь не для этого.

Отредактировано Мерриль (22-12-2019 22:31:17)

Андерс пусть и не расстался с посохом, но хотя бы не потащил вместе с собой еще и кучу подозрений и безумных идей, что касались свободы магов. Мерриль могла счесть это относительно хорошим знаком хотя бы по тому, что могла в этом плане поддержать диалог. Да, свобода — это здорово, но по части того, как устроено человеческое общество и как именно организованы эти Круги магов и орден храмовников долийка не имела никакого представления. Потому ей легче было как можно дальше дистанцироваться, не иметь ничего общего с тем, что и так к ней почти никак не относится. Лучше говорить о чем-нибудь другом. О лечебнице, о тех, кто там работал и о общем положении дел. Даже о погоде и окружении она говорила бы с куда большим удовольствием.
- Не переживай, я привыкла смотреть под ноги, - Мерриль чуть улыбнулась проявлению заботы со стороны Андерса. Когда ей не приходилось никуда торопиться, она старалась ступать осторожно, далеко не сразу перенося вес своего тела. Это было полезным навыком и на природе, где на земле нередко валялись ветки, шишки и прочие не слишком приятные для ступней вещи. Ну и с детства еще кожа быстро огрубела, став достаточно крепкой, чтобы пережить что-то острое. Обувь же для долийки была столь непривычна и неудобна, что она носила что-то исключительно зимой, когда холод вынуждал ее укрывать ноги.
- Нет, Элювиель вполне может жить и в эльфинаже. Я далеко не всех там знаю, - заметила Мерриль, поспешив разуверить предположение Андерса. Ей было бы куда легче пересчитать жителей эльфинажа, которые ей знакомы. Одной руки хватило бы. Правда, этот разговор мог легко перерасти в то, что Андерс выяснит, почему она за три года так ни с кем толком и не познакомилась. Элювиан, который она очистила от скверны и теперь усиленно пыталась восстановить, вряд ли был хорошим предметом для обсуждения. Если только вдруг она чего-то не знает особого о целителе и не признала в нем ценителя долийской истории.
- Ну, я не думала заходить в Клоаку. Нет, в смысле, я да, хотела тебя повидать, просто заблудилась по возвращению с рынка, но так вышло, что мне легче было до тебя дойти, прости, если обидела, - Мерриль попыталась объясниться, но получалось это неважно. Она смутилась и умолкла, смотря больше под ноги, нежели на своего спутника, мысленно ругая себя за неспособность выразить свои мысли так, чтобы они не выглядели, как признание собственной безответственности и глупости.
-Да, конечно, давай зайдем поедим, - легко согласилась Мерриль. Не то, чтобы она хотела есть, да и при себе у нее была котомка с едой с рынка, но с учетом того, что она просто согласилась составить компанию Андерсу, то вполне нормально относилась к его желанию где-то посидеть. Потому она почти сразу вошла в таверну, открывая первой дверь. Мысленно она готовилась столкнуться со стеной звуков и запахов. Но никак не ожидала почти что могильной тишины в зале трактира.
Зал был совершенно пуст, лишь за стойкой сидел тихонько в уголке хозяин таверны, держась за голову. Оглядывая с порога странное заведение, Мерриль заметила в проеме коридора, ведущего к комнатам, какое-то движение. Там стоял спиной к ним какой-то человек в доспехах, что уже напрягло ее. К счастью, он, похоже, стоял спиной к ним, ибо долийка даже издалека увидела красную эмаль и очень характерную отделку. И только она собиралась уже что-то сказать стоящему рядом с ней Андерсу, как вдруг из того коридора раздался громкий мужской голос.
- Ваша дочь навещала вас недавно? С ней был кто-нибудь? Отвечайте немедленно!
- Давай может в другом месте посидим? – робко спросила Мерриль у Андерса, надеясь на положительный ответ. Очень надеясь, что они смогут спокойно уйти и не влезать в ситуацию, которая к ним не относилась. Раздался женский плач и мужской голос зазвучал еще громче.
- Мы разыскиваем опасного отступника, ответственного за смерть офицера Ордена! Ваша дочь уже причастна к этому преступлению! Если выяснится, что вы своим недоносительством способствуете тому, что убийца остается на свободе, то это будет расцениваться как соучастие, - от этих слов Мерриль побледнела. Она не могла представить, что история с Алриком не закончилась. Что этот ужас еще продолжится. И тут нет Хоука, который мог бы справиться с ситуацией. Была только она, Андерс и Справедливость. Который тоже точно все слышал.

Отредактировано Мерриль (26-12-2019 20:20:30)

Кошмар. Такую ситуацию даже в самом страшном сне невозможно было увидеть. Никакой демон из Тени не догадается до столь несчастливого и жестокого стечения обстоятельств. У них случались столкновения с храмовниками. Случалось оказываться в компании духа, что приютил Андерс в своей голове. Даже вместе это было, вот совсем недавно. Вот только тогда рядом был Хоук и остальные друзья и они смогли победить в этой ситуации. Но тот факт, что сейчас были и храмовники и Справедливость, но никого из их компании больше не было, вызывало ужас.
- Нет-нет-нет, Андерс, Андерс, стой, не надо, не поддавайся, не пускай его! – затараторила Мерриль, мигом подскочив к упавшему целителю, не зная, как ему помочь. Мысленно она умоляла кого угодно, Создателей, Фен’Харела, даже шемленову Андрасте образумить Андерса и дать ему сил сопротивляться. Бросив котомку с едой, она схватила его за пояс обеими руками, перешагнула и попыталась оттащить от входа в таверну. Только бы храмовники не увидели этого. Да, они заняты вроде как допросом родственников волшебницы, но стоит только одному из них повернуться на шум у входа и они будут обречены.
- Не давай ему контроль над собой, ты погибнешь, образумь его! – умоляла эльфийка, напрягаясь изо всех сил, только бы успеть оттащить мага подальше. Она не была Авелин, не была Хоуком, или даже Фенрисом. Не было у нее таких сил, чтобы оттащить Андерса, он слишком тяжел для нее. Она лишь смогла заставить его колени чуть проехаться по деревянному полу, но как перетащить целителя за порог – загадка. Трактирщик смотрел на них округлыми от ужаса глазами, но на их счастье, никто из храмовников пока что не обернулся.
В голове сверкнула отчаянная мысль – бежать. Если Справедливость кинется на храмовников, он будет побежден. Эти рыцари, несмотря на то, что Изабела регулярно шутила про их странную любовь к юбкам, были страшными противниками. Мерриль знала, что они гасят магию. Что они умеют противостоять духам и демонам. У Андерса нет шансов. Если она попытается помочь ему – окажется рядом с ним. Тоже усмирят. Или если очень повезет – просто запрут в Казематах.
Однако она не могла бежать. Не потому что Мерриль храбрая, отнюдь. Она чуть не рыдала от отчаяния и страха. Но в голове понимала, что если сейчас побежит, то предаст все, что у нее осталось хорошего. Она в жизни не сможет больше пересечься с кем-то из Хоуков и ее друзей. Она и так во многом винила себя, много о чем сожалела. Но это будет последним шагом в пропасть, если она сейчас бросит Андерса. Потому она отчаянно пыталась оттянуть одержимого целителя от входа, рывками, всем телом стараясь утащить его за порог, прочь из этой таверны.

Из головы вылетали все мысли под давлением паники. Отчаяние пусть и придавало сил, но лишь усугубляло ситуацию в общем плане. Долийка и думать ни о чем не могла, кроме как об осознании близости неминуемого несчастья. Это было лишь вопросом времени, когда храмовники услышат возню у входа в таверну и поинтересуются, в чем дело. Она даже уже не слышала и не видела, что происходит вокруг, внимание было сосредоточено лишь на ней самой и Андерсе, которого она смогла еле-еле вытащить хотя бы за порог. Но все надежды разбились, стоило ей всем телом прочувствовать приближение духа. По спине словно разряд прошелся, а в голове зазвучал какой-то неясный гул. Справедливость пришел и теперь у Мерриль не было возможности остановить одержимого друга от самоубийственного шага. Как ей остановить духа, вселенного в тело куда более сильного, чем она?
Решение. Оно пришло в голову незаметно, будто Мерриль держала в голове его с самого начала. Такое простое, такое очевидное. Такое эффективное. Такое жестокое, злобное решение. Когда Отвага делился с ней секретами магии крови, он рассказал ей довольно много. Да и многое Мерриль смогла сама выяснить попутно, пока экспериментировала с элювианом и видела, что делают другие отступники. Некоторые знания касались обитателей Тени. Их призыву, контролю, изгнанию. Магия крови была практически одним из самых эффективных средств манипуляции всем, что имело свое начало по ту сторону Завесы. Долийка освоила многое из этого в основном на уровне теории, не особо практикуясь. Это было просто слишком жестоко, чтобы использовать просто так. Ей сложно было придумать более тяжелую форму насилия, чем вот так грубо захватывать, подчинять своей воле. Она надеялась, что никогда не настанет день, что когда-нибудь ей придется пользоваться подобными знаниями. Всегда полагалась, что лучше уж встреченного демона просто изгнать в Тень. Это милосердней. Но Справедливость нельзя было изгнать в Тень.
- Ir abelas, Андерс, - тихо пробормотала Мерриль, как только одержимый маг поднялся, собираясь войти обратно в таверну. Достав маленький кинжал из ножен на поясе, она взрезала почти привычным жестом себе оба запястья. Щедро, не скупясь, ей здесь явно понадобятся силы. Она хотела, чтобы было по-другому. Не хотела, чтобы спасение Андерса проходила вот таким образом. То, что выбор есть всегда – ложь. В этой ситуации выбора был таков, что выбора на самом деле не было. Никто из них не мог поступить иначе.
С ее губ посыпались слова заклятья, которые отдавались желчью во рту, а алые нити, подхваченные ее волей, потянулись от запястий к одержимому отступнику. Тонкие, едва заметные, они повисли с тяжестью гигантских цепей, что дали прозвище этому городу. Мерриль почувствовала отдачу почти сразу же, голову пронзила вспышку боли, когда ей потребовалось вступить в противостояние со Справедливостью, подчиняя его своей воле. Однако она смогла его остановить и повернуть к себе, не позволяя войти в таверну.
- За мной иди, - выговорила с трудом сквозь стиснутые зубы Мерриль, поспешив обратно в Клоаку, ведя за собой при помощи магии отчаянно сопротивляющегося одержимого мага.

Идти было не сложно, потому шла она быстро. Почти бежала, спеша по ступенькам все ниже и ниже. Пролет, еще пролет, а за ним еще один – лестница вниз, во мрак Клоаки казалась бесконечной. Пару раз она на что-то наступила, но вроде особо больно не было, а потому она продолжала в спешке спускаться вниз, лишь изредка оборачиваясь, проверяя, что ее «хвостик» никуда не делся.
Но каждое мгновение было мучительно тяжелым. Мерриль и не догадывалась, что Справедливость был настолько сильным духом. Или не догадывалась, что ей будет так сложно держать контроль. Лишь сила, что давала кровь, была достаточным подспорьем, чтобы сохранять контроль. Дело было даже не в боли, хотя было такое ощущение, будто ей надо ей надо было сжимать в руках что-то, покрытое шипами, которые глубже только впивались в тело, стоило усиливать хватку. Дело было в сводящем тело судорогами напряжении, которое, отдавалось даже в ее сознании, когда в голове свербела только одна отчаянная мысль об удержании контроля. Ни о чем еще Мерриль просто думать не могла, все в ее сознании закручивалось в спираль вокруг одной лишь этой идеи.
Она не обращала внимания на протесты Андерса, неважно, какой голос он использовал. Дух был здесь, рядом, никакие фокусы не могли ее убедить в том, что стоит остановиться. Взгляд судорожно метался, пытаясь найти укрытие, пока они спускались ниже и ниже. На каком-то из пролетов у нее лопнули сосуды в носу, долийка почувствовала, как кровь потекла по верхней губе в рот. Она была достаточно опытным магом крови, чтобы понимать, сколько у нее останется сил на поддержку чар. Вопрос был лишь в том, что у нее быстрей закончится кровь или дрогнет воля в процессе удержания сил.
Мерриль смогла завести Андерса в какой-то старый туннель, в котором почти не было света, лишь их магия освещала хоть как-то старую давно не используемую шахту. Повернувшись к отступнику, долийка подумала, что если сейчас отпустит, то Справедливость может еще быть главным в голове мага. Конечно, ему понадобится время, чтобы прийти в себя и вернуться обратно, если он захочет разобраться с теми храмовниками. Но лучше было перестраховаться. Потому мысленно она еще раз попросила прощения у Андерса, после чего, чуть изменив заклинание, собралась с силами и ударила, целясь в духа.
Ее отбросило к стене. Мерриль показалось, что Андерса тоже, но видно было плохо. На то, чтобы, как выразился бы Хоук, «дать хорошего пинка», Справедливости, ушли почти все ее силы. Долийка чуть всхлипнула от боли в животе и скорчилась на земле, чувствуя холод и слабость от страшной потери крови. Она даже не знала толком, не видела ли она синего свечения от того, что ей удалось ослабить Справедливость до такой степени, что Андерс вернул контроль или от того, что ее зрение просто начало отказывать. Оба варианта были одинаково возможны. Ей уже не было принципиально, который был истинным.

Наполненный пылью и смрадом воздух Клоаки, несмотря на свои многочисленные недостатки, не давал ей потерять сознание. Каждый вдох словно растирал ей горло в кровь и колол грудь где-то изнутри. При всей своей болезненности эти ощущения не давали слабости захватить ее полностью.
Мерриль пыталась сморгнуть пару раз слезы, чувствуя себя полностью разбитой. Обе руки безвольными плетьми лежали на земле, в  них не было совсем никакой силы. Кровь тоненькими ручейками продолжала медленно течь из них. Она пыталась сосредоточить свое внимание на них и заставить себя пошевелить хотя бы пальцами, но это было невозможно, как будто у нее не было этих конечностей, а то, что лежало в пыли земли не принадлежало ей. На мгновение долийка даже  подумала, что зрение  обманывает ее, в конце концов, во мраке видно было лишь мутные силуэты.
В голове не было ни единой вменяемой мысли, боль глушила сознание, убирая любые абстрактные и сложные идеи, упрощая приоритеты до одной примитивной и самой главной потребности – выжить. Мерриль глянула на свои поджатые ноги и усилием воли заставила одну из них выпрямиться. Дыхание рваными толчками вылетало из груди, но это было мелочью. Дальше было тяжелее -  попытаться напрячь спину и плечи, чтобы повернуться, упереться головой в камень. Двигаться было очень трудно, но она все еще пыталась хотя бы сесть.
Рядом оказался проблеск света и кто-то прикоснулся к ней. Мерриль с трудом сфокусировалась на той мысли, что она все еще была не одна, и что рядом с ней был Андерс. Держать в голове не  только тот факт, что он был с ней, но и весь остальной контекст, как они здесь оказались и почему она была в такой ситуации, было почти непосильной задачей.
- Конечно, должна была, - хрипло и сдавленно ответила долийка, стараясь не возвращаться к мысли, что могло произойти, не используй она магию крови на Справедливости, не утянув его в Клоаку подальше от храмовников.
- Выбора у меня не было. Перевяжи мне руки, пожалуйста, - попросила Мерриль, чувствуя постаравшись вернуться к действительности и текущим проблемам в виде избитой спины, немощи от кровопотери и всех остальных аспектов того вихря страданий, который утащил их прочь от опасности встречи с храмовниками.

[indent] Казалось, что ей будет легче всего просто отпустить себя и позволить целителю заниматься ею. Это было простым путем, просто перестать цепляться за тонущее в слабости и мучениях тело, позволить свалиться в обморок, проявить жалость к себе самой. Но Мерриль отказывалась так поступать. Упрямство, которое сложно было заметить в неконфликтной тихоне, не позволяло ей так поступить, а стиснув зубы, концентрировалась на действительности, не позволяя себе и мгновения забытья. Пусть даже это значило и полное погружение в ту агонию, в которую она сама себя загнала.
[indent] Мерриль тихонько заскулила и всхлипнула, когда Андерс туго перетягивал ей запястья. Это несколькими долгими мгновениями раньше ей казалось, что она не чувствует своих рук. А сейчас чувствовала даже слишком хорошо. Пульсирующими толчками боль перекатывалась по ней, заставляя мышцы непроизвольно вздрагивать.
[indent] - Не знаю. Может и могла. Хотя наверно у меня сил бы не хватило, - рассуждать о духе казалось ей довольно нелепым в этой ситуации. Несмотря на то, что Справедливость вроде как обитал в Андерсе, сейчас он казался бесконечно далеким, а потому какие-то проблемы, связанные с ним, волновали долийку практически в последнюю очередь. Как-то потом разберутся, что там с одержимостью. И пусть Мерриль не была прямо сильно против Справедливости, если бы вдруг Андерс перестал бы быть одержимым, она бы сочла это скорее успехом, нежели какой-то досадной драмой. Да, жалко духа, но зато их целитель перестал бы сходить с ума и смог бы начать жить нормальной жизнью. А Андерс ей импонировал куда больше, чем Справедливость и его благополучие стояло на первом месте.
[indent] - Как что. Поймала. Утащила. Искалечила, - слова вылетали из нее с каждым выдохом, Мерриль старалась хоть как-то собраться с силами. Перед глазами до сих пор плясали темные пятна. Она чувствовала, что находится где-то на грани между бодрствованием и забытьем. Что если позволит себе хоть немного расслабиться, то потом очнется куда позже. Если вообще очнется.
[indent] Андерс попытался ее вылечить, зеленоватое свечение его магии в этот момент казалось каким-то тошнотворным и болезненным. Она смотрела на свои руки, которые казались серыми в таком освещении, как вдруг вспышка боли пронзила их. Словно вместо магического исцеления Андерс пустил огонь по ее жилам. Втягивая воздух сквозь зубы, она дернулась всем телом, пытаясь вырваться из хватки.
[indent] - Прекрати. Больно. Магия крови…  - она шмыгнула носом, который был заложен от крови, но все-таки собралась с мыслями, - из-за нее нельзя меня сейчас лечить. Кровь словно горит. Позже, - с хрипом выдала Мерриль, поджимая под себя руки и пытаясь встать на колени. Также, как у дверей в таверну, ей в голову пришла одна замечательная и при этом ужасная мысль. О том, как при помощи магии крови можно и лечиться. Но долийка на этот раз отмела ее без колебаний. Не могла она просить Андерса идти на такие жертвы. Это было слишком для нее. Спасать их, не брезгуя любыми методами Мерриль еще могла. Но не подпитывать свою жизнь за их счет.
[indent] - Нам лучше уйти. За нами могли проследить, - попыталась предложить Мерриль, стараясь встать хотя бы на колени. Сейчас она не возражала даже если бы Андерс отвел ее в свою лечебницу. В состоянии она достаточно подходящем для подобного визита.

Спорить и протестовать сил не было. Желания тоже. При всей своей несерьезности и некоторой легкомысленности, как считали окружающие, Мерриль достаточно четко могла понять, когда ситуация была нешуточной и опасной. Конечно, человеческие взаимоотношения для нее как были, так и оставались темным лесом, но осознать момент, что ей недалеко до того, чтобы отправиться к Создателям, было несложно. И что обморок от кровопотери может случиться в любой момент, она тоже понимала.
Потому собственно безропотно отпила то зелье, которое ей протягивал Андерс, едва-едва открывая рот и стараясь не поперхнуться. Пока легче не стало, но обычные настойки редко когда действовали мгновенно, им требовалось какое-то время.
- Не настолько мне больно. Холодно… и голова ходуном ходит. Как будто слишком много выпила, - с рассеянной улыбкой, хлюпая кровавыми соплями, заметила Мерриль, соображая крайне медленно.  Она даже не сразу поняла, когда Андерс успел ребро сломать, лишь опосля вспомнив, что долбанула Справедливость о стенку. Довольно сложно было это удержать в голове с учетом того, что ее саму в тот момент швырнуло почти также.
- Ой. Я и забыла об этом. Прости, что так тебя шмякнула, - перед целителем она сочла нужным извиниться. Перед Справедливостью она бы не стала этого делать, даже если бы он сейчас слушал ее. Не то, что она была сильно против духа, но с учетом того, как он себя ведет, была убеждена, что он сам виноват и потому не испытывала особого раскаяния за то, что сделала. Лишь Андерса самого жалко, который из-за одержимости разделяет все выпавшие на долю его друга мучения.
Она не сказала ни слова против того, чтобы ее отнесли. Это было, конечно, довольно неловко, но Мерриль достаточно трезво оценивала свое состояние, чтобы понимать, что не время для пиетета. Потому она постаралась даже как-то помочь себя укутать и чуть повернулась так, чтобы было легче. Она забросила одну руку на плечо Андерсу, не зная, как именно ей сделать так, чтобы целителю было легче ее нести.
- Я могла бы попробовать его удержать, - робко предложила Мерриль, когда услышала сожаления Андерса о посохе. Не то, чтобы она была уверена в своих силах, но может по крайне мере она сможет его за что-то да зацепить и так позволить унести с собой. Вряд ли был бы кто рад возвращаться в темную шахту.
- Наверно никому не стоит рассказывать об этом. Они все будут очень злы на меня, - почему-то вот в этот момент, болтаясь между жизнью и смертью, Мерриль непрестанно думала о Варрике, Хоуке, Изабелле и всех остальных, гадая, как же они отреагируют на все то, во что они с Андерсом влипли.

Холод, казалось, пытался добраться до самых костей, будто сейчас была середина зимы. Но при этом Мерриль почти не дрожала и не напрягалась, пусть все ее тело так и желало хоть как-то защититься от пробирающего озноба. У нее просто не было сил хоть как-то потворствовать даже столь простым порывам. Она почти полностью обмякла на руках у Андерса, пристроив голову ему на плечо и поджав под себя руки.
- Слишком холодно, - сдавленно пробормотала долийка, не в силах уже внятно поддерживать диалог. Ей уже даже все равно было на посох Андерса, который точно не смогла бы удержать в подобном состоянии. 
Сложно было даже понять, как долго они шли. Мерриль не видела почти ничего. Не потому что обзора не было, скорее сфокусировать взгляд на чем-то конкретном не представлялось возможным. Да она даже не могла быть уверена, не теряла ли она сознание где-то по пути, ибо вроде как путешествие заняло и очень много времени и при  этом она не смогла поймать момент, когда стало очевидным, что они пришли. Очень длинная прогулка раздробилась на бесконечное множество шагов, которые слились в один длинный.
Она слабо покачала головой на вопрос о вине и еде. Мерриль понимала, что, наверно, ей стоило поесть, но сейчас ровным счетом никаких сил не было. Заставить себя что-то прожевать казалось чем-то на грани волшебства. Потому она лишь слегка наклонилась, позволив своему телу занять горизонтальное положение на кровати. Будучи магом крови она выучила, что пусть сон и является крайне неприятным испытанием для ее разума, он все равно был лучшим целителем из всех возможных.
- Глупости. Для этого и нужны друзья, - прошептала она в ответ на слова благодарности от Андерса. Повторись такая ситуация, и Мерриль поступила бы абсолютно точно также, не колеблясь ни секунды. Несмотря на всякие рассуждения о свободе выбора, о неправильности магии крови и том, что собственное благополучие важнее. Такая уж она была.
- Я лучше посплю. Вечером полечишь, -  она решила, что наверно несколько часов точно  будет достаточно, чтобы магическое исцеление снова начало на нее работать так, как надо и не будет вызывать болезненно отторжения. А пока она могла лишь отдыхать, доверив заботу о себе Андерсу. Мерриль была даже готова быть примерной пациенткой. Хотя бы потому что ей не хватило бы сил на то, чтобы позаботиться о себе самостоятельно и добраться до лачуги. Потому она кое-как на бок повернулась, позволяя слабости и усталости забрать себя в забытье, к демонам и сожалениям.