Когда-то давным-давно Создатель создал льва, коим восхищается весь Орлей. После взял львицу - и сделал ее маленькой. Так появились кошки - существа, наделенные царственной грацией где-то там, в Чертогах Создателя. Элай не уверен, что так все и было - он еще помнит обрывки древних легенд. Эти легенды теряются в вое горных ветров, путают следы на перевалах. Элай совершенно точно знает, что про львов аввары знают. Он сам был из них. Теперь красных львов среди людей нет. Может, так даже к лучшему. Возможно, он даже знал, что так будет. Возможно, духи были правы, когда говорили, что за Гурдом нет смысла идти. Теперь об этом нет смысла думать. Элай уверен, что если прислушается дольше и глубже, то непременно снова услышит то, чего слышать не хочет.
У Элая не самый трудный день, но тоже пришлось погонять по городу на своих четырех. Иногда на своих двух. Но иногда куда проще обратиться кошкой и послушать все, чтобы вечером предоставить отчет. Люди редко принимают его за бродячего, если Фелис предварительно не вываляется в пыли и грязи. Он вываливается в крайне редких случаях - Радонис не любит, когда пачкают полы. Слизывать с шерсти пыль куда неприятнее, нежели в случаях, когда слизывать нужно кровь. Кошки - маленькие львы. По сути своей - не пылеглоты Хартии, а хищники. Клыками свои кинжалы не называют - оружие у них природное.
Вообще-то он уже направлялся домой - и планировал зайти в переулок, обратиться - и добраться наконец-то домой. Но в назначенном месте оказалось людно. Хотя бы одна лишняя пара глаз - это уже людно. Его маленький секрет не стоило раскрывать. Обычно те, кто его знали, или имели причины для выживания - или не имели. Судьба всегда была соответствующей. Причин чаще всего не было. И это было первым правилом, которое архонт в своего кота вбил. Всего первых правил было два. Первое - никогда не убивать без причины. Второе - причину всегда можно найти. Но убивать забившуюся и зажавшуюся девчонку - это как-то совсем глупо и бесполезно.
Потому Элай присматривается - с тем исключительным кошачьим спокойствием, которое присуще именно кошкам. Как всякий кот - он чувствует себя хозяином положения. И в грязной подворотне, и среди шелков и золота. Это девушка - из той породы девушек, которые еще второго десятка не разменяли, а уже прошли столько, сколько иные не проходят в два таких срока. Профессиональная деформация - это когда ты по привычке оцениваешь социальный статус, место рождения и рычаги морального давления на глаз. Она его замечает - и точно видит просто кошку. Осматривает - Элай не спешит, замирает посреди переулка, дает к себе привыкнуть. И сам осматривается, прислушивается - уши навостренные периодически едва заметно поворачиваются в сторону особенно заметных звуков. Он не видит - и не слышит - причин, по которым ребенку, а он девочка, нет, серьезно, явно не мальчик маленький, нужно было прятаться в месте столь... злачном. Элай присматривается и едва уловимо опускает голову вниз. У него нет причин быть героем - и выручать кого-то из переделок. Но на ней нет ошейника, а визжащих о беглянке работорговцев не слышно на весь Минратос. Значит, уже выкуплена. Значит, просто испугалась. Элай поддается - кажется, это называется влиянием момента. Возможно, потому что он знает, что иногда рабам тяжело. Он же не обещает помочь с проблемами. Он просто может подарить минутку своего времени. Может, даже две. Две минуты проходят в изучении. И позволении изучить себя. Он продолжает уделять внимание.
Приручать людей у кошек всегда выходит аномально просто. Вот и сейчас - она, до этого напуганная и зажатая, сама его зовет. Говорят, есть демоны, которые приходят лишь тогда, когда назовешь их по имени. После смерти Фелис наверняка пополнит и ряды. Он подходит осторожно, внимательно осматривает, готовится в случае чего сигануть подальше - потому что иногда бродяги всякие жрут животных. Она не казалась кем-то таким, но предупрежден - значит, вооружен. Элай осторожен, потому что на своей шкуре успел узнать, что дети бывают жестокими. Она выглядит скорее как та, на ком жестокость детскую срывают. Поэтому он медлительно подходит - встряхивает лапой брезгливо, когда попадает в лужу. Ту грязную весеннюю лужу, которая лишь бы вода, а не что-то противнее. И это правда забавно. Что ребенок в такой ситуации не просит о помощи у кого-то, а сидит в подворотне, закрываясь от всего мира. Может, даже все три срока двадцатилетних пережила за свои скромные года. Это заметно по до такой степени затравленному и болезненному взгляду, что у кого-то сердобольного непременно бы сжалось сердце. Элай просто принимает к сведению.
И тихо, мелодично мурчит. Успокаивает. Он ведь тоже не обидит.

Коты Архонта - это самые богатые кошки мира, их кормят с золотых блюдец и у каждой есть по нескольку подушек из самой дорогой парчи. Они всегда ходят чистыми, сытыми и ухоженными. Жизни кошек Архонта позавидует любой раб - да что там, сопорати ей тоже позавидуют. Может, даже некоторые аристократы из Орлея. Коты Архонта - желанные гости в доме любого уважающего себя чародея, ведь их визит значит, что Архонт так благосклонен, что его любимицы демонстрируют его расположение своим присутствием. Пнуть ухоженную кошку в Тевинтере позволит себе только очень недалекий человек. Если кошка ухожена, значит, у нее есть хозяин, имеющий на уход средства. А с ними лучше не связываться. Возможно, в Империуме и правда поклонялись когда-то драконам, но кошкам явно жилось ничуть не хуже.
Про шерсть и прочие плюсы - о, так говорили многие, кто хотел подлизаться к Архонту через его любовь к кошкам, они вечно тянули руки с фальшивым "какая красивая кошечка", "какая красивая шерстка", "какое милое создание", "разве ты не очаровашка, крошка?", "дай почешу тебя за ушком" - и свои ладони непременно стремились вытереть о то, что было куда чище. От такой беспардонной попытки потрогать Элай всегда уворачивался и уходил поближе к Радонису, возмущенно ставя дыбом шерсть. Чтобы погладить кошку Архонта, нужно проявить к ней уважение, удовлетворить ее гордыню, поклониться ей, в конце концов - а потом уже можно надеяться на благосклонность. Но эта девочка говорила искренне - тихая, зажатая, уважающая личное пространство, само то, что она продемонстрировала уважение и восхищение, чем вызвала одобрение, хорошо о ней говорило.
И все же - неподходящее место для девчонки, а она как-то не спешила уходить, все сидела в этой дыре прямо посреди грязи, объедков и прочих кошмаров вот таких вот закоулков рядом со всякими тавернами в не самых приятных районах Минратоса. В животе у девчонки урчит - Элай смотрит на нее с пониманием, мурлычет умиротворенно, садится рядом, подставляя свой теплый бок и обнимая пушистым хвостом собственные лапы - кончиком он немного щекочет ладонь девчонки. Это правда очаровательно - до какой степени некоторые глубоко несчастные люди готовы делиться всем - и сожалеют, если поделиться им нечем, потому что у них ничего нет. Он же очевидно ухоженный и чистый кот. Куда чище самой девочки, ест тоже наверняка лучше - не на серебре, все же, ест, на золоте. Однако это именно она считает, что должна ему помочь, что должна прикормить милую кошку с красивой шерсткой. Multum in parvо - правило жизни для них обоих. У этой девочки явно есть мало - для нее это наверняка уже много. Про эту девочку шпион архонта видит так мало. Для него это уже исчерпывающе.
Кошки аномально быстро приручают людей.
Он слабо бодает лбом ее бедро с мягким мурлыканием - потому что ладно уж, юная леди, насиделись уже в грязи и богомерзком окружении отбросов-спасибо-что-еще-не-общества, пора и честь знать. Это не первый день Фелиса в Минратосе - он знает, что чем темнее время суток, тем больше хороших девочек сидят в своих домах, а плохих - на коленках у мальчиков. В лучшем случае у хороших. Иногда у плохих. А плохие иногда сидят на бутылке, но это только если ты ну совсем уж накосячил. Не хорошим маленьким девочкам сидеть в подворотнях - а она уважает кошек, значит, не может быть плохой. Нужно просто помочь ей подняться и проводить туда, где ей будет проще добраться до дома - может, даже проводить. Это если пойдет она домой в тоже не самый благополучный район.
Ночи в Минратосе не всегда заканчиваются для всех хорошо.

Девчонка с места не встала, но начала гладить - и ладно, это тоже неплохо. Фелис прикрывает глаза и мурлычет чуть громче, ластится под руку. Ласка всякой кошке приятна. Но он слишком быстро улавливет, что что-то не так. Сначала чует запах - и даже Корт не смог бы пить такое поганое пойло, а Корт мог пить вообще все. Когда-то казалось. Он знал, что все так кончится. И это печально. Надо было не гладить, а слушаться и идти. У него-то есть дом. И он бы сейчас сидел в нем. И ей надо дома сидеть, а не в подворотне. Увиденное не говорит ни о чем хорошем. Ни мужики, ни их состояние - он бы сказал, что это сопорати из армейских, ранг явно низкий, об этом говорит и поведение, и качество алкоголя и заведения. И это неплохо.
Таких обычно не ищут.
Горящий плащ для Элая - этакий сигнал того, что девчонка даже нормально лупить людей не может. И это грустно. Он ведь не пес, чтобы быть лучшим другом человека или вроде того. И нет, он не благороден, его не учили благородству. Просто в этот раз он увидел девочку, которая пережила так много, что если помочь ей сейчас - она переживет еще больше. Попытка оправдаться из разряда "буду считать, что просто продлю ее страдания" как-то захлебывается. Он бросается под ноги одному, самому крайнему, с гортанным мяуканьем, сбивает и без того не особо крепко стоящего на ногах мужика с ног - и прыгает на того, кто начал орать о том, что горит. Плюс тканевой одежды для кошки - по ней всегда можно вскарабкаться, чем Фелис и занимается, с грацией опытного человеколаза забираясь на свою жертву и раздирая орущему мужику его лицо - и так не слишком симпатичное, что уж тут. Его последнему стоящему на ногах товарищу потребовалось время - секунд двадцать, наверное, - чтобы начать отдирать от окровавленного лица напарника "меховую подстилку". Откуда-то с основной улицы рявкнули "да потише вы там ссыте - иначе можете не возвращаться, сукины дети". Минратос по ночам был очарователен. Ровно до того момента, когда за шкирку Фелиса таки отрывают от лица и швыряют в стену.
Радонису было не с руки, чтобы кто-то знал о его маленьком секрете. Радонис мог отмазать от любой неприятности и замять любое дело, если ему о проблемах честно рассказать. Приходить в ночи к Архонту и каяться - это непременно план на ближайшую ночь. Пока же надо исполнить ту аксиому, к которой приучили.
Никаких свидетелей.
Превращение перевертышей далеко от проклятия - это, все же, просто магическая наука. С клубами дыма - у Элая он сизый, как бока облаков над Морозными Горами, холодный, если провести по нему рукой. Облик слезает с него легко, естественно, как заяц меняет шкуру к зиме, так перевертыш меняет свой облик на человеческий, выпрямляется - черная ткань его плаща струится в ночи естественно и до такой степени правильно, что кажется частью пейзажа. Даже если такого отвратительного, как какой-то премерзкий тупик. Фелиса просто устраивает, что это место плохо просматривается и освещается. Даже без освещения видно, что у него преспокойная улыбка. И что он тянется к кинжалам, когда по-кошачьи быстро ныряет под бок того, кто так неосмотрительно жестоко с ним поступил. Ему нужно меньше минуты, на самом деле - пырнуть главного своего обидчика под ребра, обладателю горящего плаща, ныне скинутого на землю и дотлевающего, пронзить сердце и провернуть в нем клинок, их кое-как на четвереньках уползающему товарищу предложить остаться, оттягивая обратно в переулок за волосы и где-то между делом перерезая глотку. Элай не маньяк. Он просто сохраняет тайны, вытирая кинжалы собственным платочком.
- В наши дни у некоторых людей совершенно нет воспитания. Поднимать руку на детей и кошек? Этому миру осталось недолго, - он говорит спокойно, тягуче и плавно, так кошки обыкновенно потягиваются, наслаждаясь самим действием и ощущениями, смотрит какое-то время на оттираемые кинжалы, после прячет их обратно и смотрит уже на девчонку, смотрит немного насмешливо, но не двигается, теперь его очередь не спугнуть, - ты была ко мне добра, поэтому можешь не бояться. Тебя я не обижу.
Где-то за его спиной заканчивает захлебываться кровью тот, кто посмел своими грязными руками к нему прикоснуться и отшвырнуть. Элай улыбается мягко и продолжает немного лукаво рассматривать. Радонис любит говорить, и этот комплимент входил в топ три лучших комплиментов, что во время работы Фелис выглядит по меньшей мере инфернально.

Отредактировано Элай Фелис (11-01-2020 20:37:57)